Кот сидел возле теплой печки. Воровато оглядываясь по сторонам, он торопливо облизывал лапу и намывал свою наглую морду. Обычно навевающая уютное умиление картина, сейчас вызывала раздражение и досаду: кот перед этим изгрыз пластилиновую морковку, в несколько слоев оклеенную клочками газетной бумаги и почти высохшую – изящную заготовку для папье-маше… Завтра точно будет двойка по «трудам»! Я не успею «изваять» новую – уже давно пора спать…
Сквозь хлюпнувшие слезы Васька стал расплываться в бесформенное пятно… Это помешало достаточно точно схватить его за хвост. «Сволочь, а не кот» обладал отменной реакцией и предпочел быстренько смыться.
На кухню зашел брат. Картина ему понравилась настолько, что он опрометчиво разрешил себе развеселиться. Пожеванные Васькой надежды на пятерку, торчали перед глазами, как гвоздь в заднице. Поэтому каждое ментальное прикосновение к ним вызывало почти физическую боль…
За это брат Пашка получил увесистый, «от души», подзатыльник.
Теперь вот и Пашка заплакал. Сначала вместе со мной, а затем и вместо меня. И вместо кота…
Откуда вдруг появилось это тоскливое понимание?! Понимание тщеты слез и огорчения перед возникшими обстоятельствами. Стыд залил все внутри нестерпимым жаром… Я порывисто обнял брата… И сразу же его простил. И он меня простил… Не простил я только Ваську, которого не смог наказать вовремя.
А брат – не виноват! Причем здесь брат?! Да и кот не знал, что причинит мне неприятности. Наверное. А обижаться не стоит. Это ненужное плохое чувство. Ненужное и непродуктивное. Никогда. Не надо. Обижаться. Особенно на своих братьев. И больших. И меньших.
А неприятности… Они обычно оставляют свой след внутри тебя. Какой-то след еще долго не исчезает, как шрам… А какой-то развеивается как дым, оставляя лишь горький привкус… Проходит время и от Васьки остается вот такой вот интересный отпечаток в памяти. Хоть и простой был кот, а кое-чему научил… Правда, я так и не догадался — чему?!